Начальник Бийского отделения наркоконтроля раскрывает подробности борьбы с наркобизнесом

О деле мамы Чоли, она же Гололобова, о наркотиках в такси, о первых распространителях, о группировке Генемана

История наркосиндиката Мамы Чоли: она и участники ее группы уже отбывают наказание. Но ее дилерская контора, снабжавшая «дурью» половину бийских наркоманов, еще в памяти горожан. Ровно два года назад завершился беспрецедентный судебный процесс. За год своей работы следователи собрали материалов на 138 томов дела, описав в них 59 составов преступлений. Семья получила в общей сложности 226 лет лишения свободы. Ее путь вниз — классический образец нравственной и физической деградации, уничтожения самых близких людей. Дочерей Татьяну и Оксану вместе с их сожителями и сестру Анну она взяла в долю… Потом втянула и двоюродную родню. Она сама учила страшному бизнесу: как приготовлять «ханку», как разбавлять («буторить») героин манкой, таблетками, сахарной пудрой. Она учила азам «маркетинга и менеджмента». Как отличать наркомана и закупщика, как договариваться с бандитами и милицией…

Втягивая в свою сеть сотни людей, Гололобова начала новое направление своего бизнеса —

кроме здоровья она лишала наркоманов жилья, а заодно оставались без крова и члены их семей.

И здесь у Мамы Чоли находились помощники. Некая Косарева помогала ей в оформлении документов на квартиры, которые покупались за бесценок. А их прежние хозяева выдворялись из города….

Мы много говорим о том, что наркомания обрела масштабы национального бедствия. Мы проводим манифестации и декларируем лозунги и призывы.
Однако есть в нашем городе служба, которая медленно, но верно тормозит беспощадный маховик, именуемый наркобизнесом. И преодолевая дилетантские комментарии и оценки своей деятельности, не тратя силы на переубеждения, сотрудники Бийского отдела Госнаркоконтроля четко работают по плану. И достигают весомых результатов.

Хотя как сказать. Сотрудники Госнаркоконтроля работают исходя из своих возможностей тем штатом, который предусмотрен сверху. Но анализ показал, что для того, чтобы получить желаемый результат — уничтожить с корнем наркодилерскую сеть в городе, ближайшей округе, нужен штат втрое больший.
В марте будущего года исполнится пять лет, как в краевых, областных и крупных промышленных городах после ликвидации налоговой полиции была создана федеральная служба Госнаркоконтроля.

Сегодня у нас редкий гость — начальник Бийского отделения федеральной службы Госнаркоконтроля Владимир Румянцев.
— Владимир Юрьевич, последние операции, проведенные вашей службой, показали, что в городе ведется целенаправленная работа по борьбе с распространением наркотиков. Каковы перспективы этой работы, а главное, какой вы видите помощь общественных организаций?
— Федеральная служба Госнаркоконтроля четко имеет перед собой три главные задачи:
борьба с организованными формированиями наркобизнеса;
пресечение каналов поставок наркотиков;
выявление легализации капитала, вкладываемого в различные предприятия, в недвижимость.

Кроме этого, важнейшим направлением деятельности службы наркоконтроля является организация межведомственного взаимодействия по профилактике наркомании, формирование в обществе негативного отношения к наркотизации общества. В рамках этой деятельности в городе действует межведомственная комиссия по противодействию наркотизации. Это формирование объединяет городские комитеты здравоохранения, народного образования, наркодиспансеры, силовые структуры. А возглавляет комиссию заместитель главы города Людмила Григорьевна Григоричева. Я являюсь ее заместителем.
У нас составлена и утверждена на городской Думе программа деятельности, включающая самые разнообразные вопросы.

— Трудно не получать удовлетворение от работы, зная, что ты сделал немало. Однако ситуация в городе, районах края такова, что требует утроить усилия. Но не хватает ни сил, ни средств… И получается, что вы боретесь с этакой гидрой: отрубили ей одну, две головы, а выросли четыре.
— Так сложилось, что нам постоянно твердят о неэффективности нашей работы. Однако в течение пяти лет, когда в города появилась наша служба, удалось ликвидировать группировки, сложившиеся в городе за 10–15 лет, сформированные еще раньше. А вот появления новых мы не регистрируем. Так что мы уничтожаем то, что досталось. Должен отметить, что некоторые показатели в работе не могут не радовать. В частности, на 40 процентов снизилось вовлечение несовершеннолетних в употребление наркотиков. Это — данные наркодиспансера.

— А вы знаете, сколько в городе наркоманов, сколько им требуется наркотиков?
— Естественно, мы должны знать объективную картину. Вот сейчас зарегистрировано 1700 человек официально. Но такова специфика статистики, такова мировая практика, что официальные цифры надо увеличить в 5–10 раз. В день требуется каждому по две дозы. Вот и выведем массу необходимого количества наркотиков на день, на месяц, на год. Хотя условностей в данной статистике много. Но

уже достоверно, что Бийск буквально сидит на героине. Объем его употребления составляет 90 процентов!

Около 600 килограммов в год — таков объем употребления этого наркотика в Бийске!
Отучить от него наркомана трудно, да и в мире нет примера абсолютного успеха, но мы боремся за то, чтобы это не стало культурой, мировоззрением.
А то ведь сегодня в городе неоднократно зафиксированы случаи, когда наркозависимыми были водители пассажирских автобусов, такси! Мы вынуждены были предложить ввести обязательное тестирование на употребление наркотиков.

— В городе ходят упорные слухи, что наркотики могут доставлять таксисты по конкретному адресу…
— К сожалению, я не могу этого опровергнуть. Наркотакси — реальность. В рамках сообщества Генемана, так мы назвали одну из задержанных группировок, действительно существовала группировка, занимавшаяся доставкой наркоманов к точкам. Руководитель этой новаторской «сферы обслуживания» наркоманов — уголовный авторитет, держатель «общака». Такой хозяин «малого предприятия» по распространению наркотиков многому мог научить наркоманов, многих мог вовлечь в свои наркоуголовные сети.

— Все чаще стали употреблять понятие «наркобизнес». А по вашим рассказам выходит, что Генеман и его группа построили свою структуру по схеме простейшего сетевого маркетинга.
— Действительно, торговля наркотиками развивается по законам бизнеса. Существует спрос, он формирует предложение. Есть крупные оптовики, мелкие оптовые фирмы, розница, перевозчики… Для хранения наркотиков существуют склады (ямы).

Для нас важнее ликвидировать склады, крупных оптовых реализаторов… Хотя проще задержать 10–20 мелких продавцов. Цифры-то выглядят внушительнее, чем, например, один оптовик! Для дела же важнее отработать одну, но крупную структуру. Потому что ее разрушение закономерно разрушит, как в карточном домике, низшую ступень: мелких оптовиков, продавцов розницы. Хотя кому-то удобно, чтобы мы задерживали мелких сбытчиков. Но если в магазине, где обнаружены нарушения, посадят только продавцов, то руководитель не опечалится, а примет новых исполнителей, так и в структуре наркобизнеса — схема одинакова. Если ловить и сажать нижние слои наркобизнеса, то за год, возможно, мы и представим судам 70–80 сбытчиков. Ну дали бы им по 4–5 лет, их бы заменили новые продавцы. А в целом ничего бы в структуре не изменилось!

А вот когда ликвидируется крупная наркосеть, накрываются склады, из игры выбывают главные фигуры, конфискуется большое количество денежных средств, недвижимости, закрываются предприятия, посредством которых проходило отмывание денег, создавались иллюзии о якобы трудовых доходах, то разрушается вся структура. От оптовой поставки до поштучной реализации. И потом, изоляция крупных наркодилеров предполагает не 4–5 лет, а 15–20 лет. И срабатывает временной фактор: он не дает наркоструктуре самовосполниться. А мы пресекаем организованные формирования наркопреступности. За пять лет нами уже вычленено из наркобизнеса более 200 крупных организаторов. Работая по такому принципу, сетевым методом мы зачистили поселок Витамин, лесозавод, активно прошлись и по центральным улицам города. Когда мы начинали только работать как федеральная служба, приходилось удивляться выстроенным структурам наркобизнеса. Его представители не боялись открывать притоны на центральных улицах, располагаться на так называемых «красных линиях».

Окна для розничной продажи доз вырезывались на открытых местах безбоязненно. Торговля шла и днем и ночью… Сегодня уже не увидите на улицах зависших на корточках наркоманов. Значительно поубавилось и притонов. И раздражения против тех, кто борется с наркоманами, у горожан стало меньше. И это — объективная реальность.

Последняя наша крупная операция проведена в районе поселка строителей, СПТУ-46, квартала АБ, улицы Угольной. Это — результат большой, многомесячной работы. Мы серьезно «мониторим» ситуацию и в других местах, облюбованных наркодилерами.

Сегодня наша главная задача — ликвидация верхнего и среднего слоя наркодельцов. Из 22 организованных групп наркодельцов шесть представителей оказались наиболее крупными поставщиками наркотиков.

— Можно вернуться к началу наркобизнеса в Бийске? Почему именно наш город был облюбован наркобаронами всех мастей?
— Исторически так сложилось, что первопроходцами стали лица цыганской национальности.
Это сегодня они попали в яму, которую сами выкопали. Скоро в нации не останется мужского населения, способного к воспроизведению рода, — одни наркоманы. За кого дочек замуж выдавать? Дети практически все сидят на игле! Мощная цыганская диаспора сформировалась тогда, когда у нас в городе был крупный мясоперерабатывающий комбинат, работающий на сырье, доставлявшемся из Монголии. Скот в основном гоняли цыгане и постепенно оседали в Бийске. Когда разрушился Союз, развалился мясокомбинат, предприимчивые цыгане стали торговать золотом, водкой. А как только открылся «железный занавес» на границе, переключились на наркобизнес. Сегодня их участие в распространении наркотиков еще значительное. Но мы уже ясно видим, как они «сдуваются».

На втором месте — представители азербайджанской диаспоры. Начинали в городе с торговли овощами, фруктами, спекуляции спиртосодержащей продукцией, десять лет назад они умело вписались и в наркобизнес. А потом и вовсе сделали фрукты ширмой для более прибыльного дела.

Никто не поспорит, что наркотики — самый доходный бизнес. А любой бизнес стремится к расширению, вовлечению новых членов — на этом и делается прибыль. Уже замечено, что там, где молодежь, массовые мероприятия, там непременно наркотики.

Теперь у нас есть право закрывать те учреждения, где происходит распространение наркотиков. Параллельно с конкретными программами по прекращению деятельности наркогрупп мы осуществляем целевые программы борьбы с наркоманией. Здесь одна из главных задач состоит в том, чтобы пресекать распространение наркотиков в школах, других учебных заведениях, формировать негативное отношение к тем, кто равнодушен к этому явлению: мол, колется, и ладно, посмотрим, что дальше будет.

У нас много, как говорят сегодня, и креативного. Мы поняли, что профилактику надо начинать с домовых территорий. Вот почему необходимо в договорах ТСЖ с жителями оговаривать и такой пункт, как принятие мер по исключению торговли наркотиками в жилых домах.

Было такое время, что жильцы боялись сообщать о торговле наркотиками, сигнализировать о неблагополучных квартирах. Радует, что сейчас люди стали более активными. Ведь сегодня нельзя терпеть, что в подъезде девятиэтажного дома один продавец наркотиками может терроризировать всех. Еще пять лет назад мы могли принимать позицию жителей, которые боялись, что вышедший через два года торговец наркотиками сможет отомстить обидчику. Сегодня сроки изоляции значительно увеличены. И те, кого мы отправили за решетку в составе организованных групп, вольного воздуха хлебнут минимум через 10–15 лет! Вот почему любыми способами наркодельцы пытаются защищаться: «Только не в составе организованной группы!» Исчезла бравада: «Два года отсижу — и на волю!».

— Вы сказали, что наркобизнес — сложный бизнес, что в нем учитывается и количество наркотиков, необходимых городу, и необходимое число продавцов…
— Более 500 человек занято только в розничном распространении доз. В частности, есть так называемые бегунки, которые за то, чтобы им дали одну дозу, подсаживают неопытных, любопытных молодых людей.

Бийчане стали более активными в вопросах борьбы с наркоманией в городе. И нам пришлось значительно увеличить обороты.

Сейчас в производстве находится дел на 71 обвиняемого. За это время арестовано три криминальных авторитета.

— Первое громкое дело о наркодельцах стало известно как «дело Мамы Чоли»…
— С арестом Мамы Чоли, ее настоящая ее фамилия Гололобова, мы закрыли только небольшую розничную сеть, только часть притонов! Сейчас же мы перекрыли крупные оптовые поставки.

У наркофигуранта Генемана (известный в криминальной среде Бийска как Паша-немец — примечание DailyBiysk.ru) и его сообщников все было распределено: меньшая часть выручки от торговли шла на поддержание находящихся в тюрьмах, большая же доля — себе, любимому. Шикарные автомобили, более миллиона рублей, наисовременнейшая телевидео-, бытовая техника, золото — вот что было изъято при обысках. Оборот от наркобизнеса составлял здесь 11 миллионов в месяц, а прибыль от вложенных средств — более 5 миллионов! Ведь доходы от реализации наркотиков вкладывались в недвижимость, в бизнес. И тоже приносили прибыль!

Иногда приходится только удивляться разворотливости, с какой обращались деньги в прибыль. А фирмы нужны были и затем, чтобы конспирировать сверхприбыли от наркоторговли. Более всего интересна в этой связи фигура Генемана. Он мог бы стать преуспевающим предпринимателем, бизнесменом. Появившись 10 лет назад в Бийске, он смог сколотить солидную, прочную структуру. И было привлечено немало сил для того, чтобы вычислить всю схему его деятельности. Ведь я уже говорил, что большее зло не там, где продают по дозе несчастным наркоманам, а там, где присутствует система. И важнее разрушить именно эту часть. Тогда и розница непроизвольно исчезнет, не подпитываемая оптом!

— Эпизоды последней операции, показанные по телевидению, выглядели очень эффектно: вылетающие окна, поверженные тела на полу! Но говорят, что только по приезде новосибирских, барнаульских коллег происходят такие задержания.

— Когда мы только начинали работать, веры нам не было. А вот открыто говорили, что мы — очередная контора по отъему бабок у наркодельцов. Неверие правоохранительным органам автоматически перенесли и на нас. Сейчас картина несколько изменилась, но вот и вы не верите в наши возможности. А кто же кроме нас будет собирать все необходимые материалы на дельцов, кто разработает план операций, зная все тонкости и особенности того или иного подозреваемого?! Да, мы позвали на помощь коллег, когда поняли: то, что мы накопали, нам одним не поднять! Никто не приедет и не начнет наводить порядок за нас, это — аксиома! А взаимовыручка — естественное явление. Надо, и мы участвуем в подобных мероприятиях.

Последняя операция действительно была масштабной!

Мы, по сути, ликвидировали криминальный азербайджанский клан Мамедовых.

Они появились в городе около 20 лет назад. Многие обзавелись русскими женами. Стали широко известными в сфере предпринимательства. Можно сказать, захватили город. Все участники группировки — сестры, братья. Можно представить, как трудно было собирать доказательства их преступной деятельности! Именно у них были взяты две ямы — склады для хранения крупных партий наркотиков. В одном мы обнаружили более трех с половиной килограммов героина, в другом — четыре с половиной килограмма. Одна из ям обнаружена была в старом развалившемся доме, где в нищете жила первая жена главы клана. И кому бы в голову пришло искать такие богатства, в которые оцениваются килограммы наркотиков?! Сам же владелец богатства, поменяв старую жену на новую, забыл и о своих отцовских обязанностях, и о долге перед прежней супругой. О какой нравственности, морали может идти речь, если люди занимаются наркобизнесом?!

— Вы рассказали, что представляют собой крупные группировки, люди «дна». А какова середина этого бизнеса?
— Обычно эти люди либо колются, либо подкалываются периодически, но все равно налицо нравственная деградация, стерты понятия порядочности, что такое хорошо-плохо, не существует границы между добром и злом. Когда им говорят, что они убийцы, что продают смерть молодым людям, в ответ раздается: «Они же к нам сами идут!». Половина продавцов — уже судимые. Организаторы обычно мужчины, а женщины, как правило, на подхвате.

И даже большой достаток, материальное благополучие не делают их мудрее, не заставляют пробудиться совесть. Они создают сети киосков, гоняют машины, пытаясь создать правдоподобную ширму, объясняющую достаток. Открывают пекарни, где в антисанитарных условиях производят хлеб, перепродают недвижимость, чтобы убедить в реальности своих доходов. Но вы видите, сколько машин вокруг нашего здания! Все эти роскошные авто изъяты во время наших операций!

— Вы большей частью говорили об улучшении результатов по выявлению крупных наркодельцов. А что еще мешает в работе?
— Парадоксально, но факт, иногда люди самой гуманной профессии, помогающие нам бороться с болезнями, тоже обращают некоторые лекарственные препараты в дозы. Это непостижимо и страшно. Но это — факт! И еще. Без коррупции в правоохранительных органах наркобизнес существовать не может. Это же мы видим и в нашем городе.

Наряду с наркодельцами нам приходится задерживать и сотрудников правоохранительных органов.

Мы не можем скрыть, что фактов коррупции предостаточно. В частности, сейчас в производстве находится уголовное дело по двум сотрудникам уголовного розыска (!), уличенным в том, что они «крышевали» наркоторговцев! Дело находится в прокуратуре, многого сказать не могу. То, что происходит сейчас, — отрадная ситуация, когда мы блокируем большую сеть каналов наркобизнеса, эта прогрессивная тенденция получает свое развитие в оздоровлении города в целом, снижении количества несовершеннолетних, вовлеченных в наркосеть.

Но не так быстро, как хотелось бы, формируется у молодых или только начавших заниматься продажей доз молодых людей осмысление, что не тем они занимаются, что пора завязывать с таким опасным делом. Ведь ситуация в корне меняется! Периодически в городе наступает дефицит наркотиков. И тогда приходится слышать о целой серии нелепых смертей молодых людей, которые начали колоть себе всякую ерунду, в которую подмешивают и сахар, и соду, и пудру, и известь… Мы довольны, что хоть как-то подтолкнули молодых людей к осознанию того, что совсем скоро наркотики могут стать недоступными. И тогда одна дорога — спасаться в наркодиспансерах, где снимают ломку. Поэтому уже сегодня назрел вопрос о расширении сети наркологической службы. Ликвидируя сети наркодельцов, мы подталкиваем людей к лечению, готовим почву для перемен в жизни многих семей, да и города в целом. Как было бы здорово, если бы матери не оплакивали своих сыновей, безвременно ушедших из жизни, горожане не боялись бы безумных наркоманов, способных за дозу на любое преступление!

К сожалению, наркомания сегодня — это болезнь всех слоев общества. От нее не защищен никто.